Don't Fear the Reaper |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Don't Fear the Reaper » Лавка древностей » Слезы и кровь в Мунго обычны
Слезы и кровь в Мунго обычны
— А времени на ордер нет?
— Ну, отчаянные времена...
— ... требуют проникновения со взломом.
Гиппократ Сметвик, Бенедикт Яксли, позднее Никлаус Романов | май 1983г, Больница св. Мунго, далее Хогсмит |
Куда податься стажеру-целителю? А почему бы не пойти на серьезный вызов? Особенно, если туда ведут за шкирку.
Отредактировано Hippocratus Smetwick (14.04.17 14:44:22)
Дежурство не задалось с самого утра. Сначала он еще три специалиста в четыре палочки расколдовывали немолодого мага, который решил обидеть беременную прелестницу в Косом переулке. Самоубийца, лезть к беременной ведьме. Из них итак магия хлещет через край.
Потом его вызвал Нотт и навтыкал за вчерашнее самоуправство над негоциантом Аккерли. Опять ему бумажка из Аврората пришла что ли?
Эдгар Аккерли был единоличным владельцем скандально известной лавки «Зонко». Располагалась она в Хогсмиде и основными её клиентами были, ясное дело, школяры. Торговала лавочка всякой магической дребеденью, предназначенной для шуток и розыгрышей. Продукция пользовалась бешеной популярностью у недорослей со специфическим чувством юмора, однако почти вся была запрещена к использованию в Хогвартсе.
Нынешний директор Хога, в отличие от своих предшественников, почему-то совсем не боролся с контрабандой из «Зонко», отчего в последние годы лавчонка стала процветать. Ясно, что количество розыгрышей увеличилось в разы, и не все они были безобидными. Особенно страдали маглорождённые студенты, не привыкшие поминутно проверять окружающую действительность на подвохи. К тому же, слабый, едва переделанный магией организм маглокровок, гораздо хуже справлялся с последствиями некоторых чар и зелий. Школьной медиведьме Поппи Помфри пришлось срочно пройти стажировку в Мунго, потому что пакостливый гений Аккерли, уже не сдерживаемый безденежьем, развернулся вовсю. Непредсказуемые эффекты комбинированных чар и зелий из «Зонко» превращали будни мадам Помфри в кошмар. Её гневные обращения к Дамблдору были последним проигнорированы. Трясущаяся от злости Поппи пожаловалась на директора своему школьному приятелю Сметвику: «И тогда он сказал, Иппи, чтобы я не волновалась, потому что все дети любят пошалить. В гробу я видела такие шалости! Я эту девчонку едва не потеряла вчера!» Истинный слизеринец Сметвик для начала разведал обстановку, а потом устроил громкий скандал в попечительском совете Хогвартса. Он орал и крыл почтенных меценатов по матушке-Моргане, обвиняя тех в преступном небрежении своими обязанностями и в полной утрате контроля над вверенным заведением.
Проблема казалась решённой, но однажды в приёмный покой Мунго попал пациент-маглорождённый в виде сгустка щупалец и в состоянии клинической смерти. Спешно собранная бригада целителей махала палочками три часа, пока бедолага не принял первоначальный вид, а его сердце не забилось самостоятельно.
Колдомедики, естественно, поинтересовались у пациента, как он ухитрился поскандалить с сильным тёмным магом и не пора ли вызывать авроров. Страдалец стушевался, покраснел и сказал, что на самом деле он развлекался на вечеринке с друзьями. В память о школьных годах великовозрастные балбесы нагребли товаров из новой, открывшейся в Косом переулке лавки «Зонко для взрослых», и под душистый табачок и недорогой огневиски опробовали их все.
Целители хором выматерились и выкатили спасённому огромный счёт за лечение, чтобы в следующий раз был умнее, шутник хренов.
Через день шутников было уже трое и одного так и не смогли откачать.
Вызвали авроров, те пожали плечами. Лавка торгует легально, предупреждающие надписи на упаковках товаров имеются, а огневиски даже с водой не рекомендуется мешать. Терпилу, конечно, жалко – дураком жил, дураком и помер. Но к почтенному негоцианту мистеру Аккерли у аврората нет никаких претензий.
Тогда-то Сметвик и набил Аккерли морду в первый раз. Грубо, бесчестно, по-магловски, в присутствии целой толпы свидетелей.
Аккерли пожаловался в аврорат. Сметвика задержали, тот отбывал наказание целых пятнадцать минут и покинул участок под подобострастные извинения старшего аврора.
Охреневший от беззакония Аккерли побежал жаловаться в Министерство, и оттуда пришла грозная бумага Нотту. Нотт бумагу не читал, ему было некогда. Он и ещё четыре колдомедика спасали очередного шутника, чуть не умершего в собственный день рождения.
Этим же вечером Сметвик выловил Аккерли в Хогсмиде и показал тому, кто тут благородный целитель и непревзойдённый мастер чар, а кто – потерявший всякую совесть торгаш со свёрнутыми набекрень мозгами.
Получившееся из Аккерли существо расколдовывали в шесть палочек, и все это время Нотт крыл темпераментного подчинённого забористым матом. Он, значит, прохлаждается в аврорате, пока ни в чём не повинные коллеги полночи распутывают его художества.
Эта война медицины с коммерцией длилась уже полгода. Вот и сегодня он в очередной раз выслушал за вчерашнее мордобитие и пошел работать. Долго прохлаждаться не пришлось. Резко взвыли сигнальные чары и Мужчина подскочил, хватая сумку с полевым набором зелий. Под заунывный вой в коридор отделения высыпала бригада экстренного реагирования клиники. Мимо спокойно шел какой-то парнишка из стажеров. О, вот и свежее мясо на практику, да и руки не будут лишними. Чертовы Пожиратели...ЧТО?! Хогсмит?
- Стоять! Палочку в руки. За мной! - Бенедикта практически утащили на аппарационную площадку отделения, не слушая его возможных отнекиваний.
Отредактировано Hippocratus Smetwick (14.04.17 15:24:43)
Заперевшись в какой-то кладовке Мунго Яксли уселся на пол и теперь прислушивался к происходящему снаружи. Кто же знал, что характер полукровки Смолл на столько испортить ее естественное на данный момент положение и что та бурда, которая была в котле ей «жизненно» была необходима? Что сказать, женщина. Поэтому бурю нужно было переждать, потому как попробуй он что-нибудь той сказать, как огреб бы от Грейвса. А не хотелось. Не потому, что оказался бы слабее, нет. Просто в ставшее родным отделении пациентом быть не светило ни разу, а уж вместе с товарищем тем более.
- И как он только в нее влюбиться то умудрился?..- пробормотал под нос Яксли и покачал головой. Ну не понимал он, как можно будучи Пожирателем связаться с почитай ребенком грязнокровок, почти таким же как и они. Но у Эдриана, видите ли, любовь. Ага, еще бы Лорду об этом сказал. Или пассии своей признался, что временами людишек валит. Волшебнику вдруг стало интересно, а в курсе ли Смолл, чем занимается ее «дружок»? О-хо-хо, как говорится. В любом случае, в таком положении оказаться самому не хотелось, все же Пруэтт и заавадить может, если довести. Оправдывайся потом. Улыбка чуть тронула губы мага, но моментально сползла, стоило подумать о другом.
В последнее время в Мунго был аншлаг, наполняемость и переполняемость больницы порой обеспечивал сам Яксли, как приказу, так и по собственной инициативе. Вот только издевательства в последнее время не приносили должного удовольствия, скорее механическое запоминание очередного эффекта, ранее не виденного. А уж смотреть на то, как другие маги пытают или убивают тех же детей, и вовсе не хотелось. Однако приходилось, потому что оказаться на месте пожирательских жертв самому ничего не стоило, особенно в последнее время. Все как с цепи сорвались, шаг влево, шаг вправо и авада, хорошо если в лоб, некоторые и спиной не гнушались. А тот же Грейбек и без авад прекрасно справлялся. Творившееся вокруг сложно было назвать светлой и радужной обстановкой и, в принципе, маг знал, когда именно все стало еще хуже, чем могло быть, да и не только он.
Некоторый дискомфорт в левой руке заставил опустить глаза: оказалось, что Яксли в задумчивости начал ковырять собственную метку через одежду. Ругнувшись парень задрал рукав и еще раз себя обматерил. Настроение и без того было так себе, как в принципе и последние пару месяцев, стало еще чуть хуже. Но выбираться все равно нужно, иначе влетит от начальства.
-Нам ли жить в печали…- саркастически произнес Бенедикт и еще раз посмотрел на Метку, после чего опустив рукав вышел на свет божий, точнее в коридор. После чего нашел уже чуть успокоившуюся девушку и извинился, покривив душой, но собственное спокойствие было важнее. После чего поперся вниз, вспомнилось, что не хватало некоторых зелий на этаже. Вот только далеко не ушел: почти сразу он попал под руку Сметвику, который чуть ли не радостно потащил за собой вяло возмущающегося стажера. Только и это пропало, стоило только им оказаться по ту сторону аппарации. Хогсмит было не узнать и маг прекрасно понимал, кто волной прошелся по деревушке.
Аппарация и резкий крик, тут же кнутом ударивший по ушам прибывших медиков. Авроры, как обычно, прибудут к раздаче наград и пенделей. А пока работать, сукины дети. Прямо на группу прибывших медиков бежала полубезумная от страха и горя девушка с телом ребенка лет двух на руках. Рыдания мешали ей дышать и толком объяснить, что с малышом. Зарево пожара разгоралось все сильнее и ярче. Нужно успеть спасти тех, кого еще можно спасти
- Яксли – в стажера полетела сумка с аварийными порталами в клинику – если раненые живы, отправляй в клинику. – Тяжелый, сладкий, тошнотворный удушливый запах горелого мяса. Кто-то уже не встретит рассвета и не проводит заката. Сметвик размахнулся и врезал отрезвляющую пощечину истеричке, твердившей «там дети… много детей». Отодрав кое-как ребенка от безумной матери, он передал его медиведьме и рыкнул женщине, чтобы вела их туда. Дети есть величайшее сокровище в мире магии. Нападение на них не могли совершить люди из старой гвардии Лорда, люди родовитые. Никому не захочется носить звание Предателя Крови и получить откат вплоть до того, чтобы стать сквибом. Молодняк, из полукровок. Родства не помнящие, законов не чтящие… Яксли. Его стажер, юный мальчишка. Куда ты ввязался, птенец? Неужели ты считаешь, что выпив Укрепляющего, ты обманешь колдомедика, пытаясь скрыть последствия Круциатуса? Видишь, что он приказывает сделать? Он слетел с катушек, служение безумному – твой идеал? Плечо парня сдавила ладонь старшего товарища и сердитый взгляд сменился на ободряющий. Боевое крещение, парень, идем. Картины разоренной деревни сменились площадью на которой по разные стороны засели авроры вперемешку со старшекурсниками Хога и юные Пожиратели. Почему юные? Да потому что ни один из них не решался бросить заклятье в стоящую у разбитого фонтана женщину, со шляпой набок и корзинкой в руках. Первым порывом было заорать «Ложитесь, профессор Спраут». Гиппократ помнил ее юной девушкой, на целую голову ниже старшекурсников, пришедшей в Хогвартс преподавать им гербологию. Женщина серди то что-то выговаривала и он прислушался к ее словам, как и все находящиеся на площади.
- …Дети. Вы же все мои дети. Вы все у меня драконий навоз лопатами переворачивали на грядках. Вы же у меня по весне за теплицы целоваться бегали. И Вы думаете, что я буду стоять тут и смотреть, как мои вчерашние ученики готовы вцепиться друг другу в глотки? Ну ежели так, то давайте, палите. – Над площадью воцарилась тишина, через минуту прерванная хриплым басом Пожирателя, очевидно, старшего из группы «Просим прощения, мэм». Множественные хлопки аппарации и вчерашние курсантики повылезали из укрытий. В деревне еще бушевали оборотни и требовалось укрыть детей от нападений. А Сметвик…Он получил главный урок как стать учителем.
- Яксли, не стой столбом как Скитер перед Пулицеровской премией. Собираем тех, кто может двигаться в «Сладкое Королевство». - Колдомедик рванул вверх по переулку к одной из гостиниц, откуда слышалось рычание и писк перепуганных детей.
Глядя на разворачивающуюся перед ним картину Яксли почувствовал, как внутри что-то закипает. Вот только в этот раз это было не желание присоединиться к сотоварищам и попробовать что-нибудь такое-эдакое. Нет, это была невероятная злость на тех придурков, которые додумались поднять руку на юных магов. Всем чистокровным с юности вдалбливали, что одна из самых больших ценностей у магов – это дети. Посмотреть на тех же Малфоев, в каждом поколении только один ребенок. И они не единственные. Куда не плюнь, либо семейные проклятия, либо что-то еще тут. А тут какие-то недоделки вздумали напасть на детей. В руку словно сама собой скользнула палочка.
- Яксли , если раненые живы, отправляй в клинику. – раздалось вдруг сбоку и в парня полетела кожаная сумка, которую тот едва успел поймать. Тряхнув головой, парень словно вспомнил, что не один и не то это место, где стоит ловить ворон.
- Хорошо, целитель Сметвик! – кивнув старшему Бен, повернулся в сторону колдомедика и наткнулся на странный взгляд старшего. Однако на эту тему раздумывать было некогда, в данный момент нужно было спасать всех, кого можно и кого нельзя. Поэтому Яксли рванул следом за мужчиной в ту сторону, откуда доносились звуки заклинаний. То, что он увидел, чистокровному не понравилось еще больше: эти полудурки еще и на профессора Спраут вздумали напасть. Неужели Лорд совсем не смотрит, кого набирает в свои ряды? Иначе, как объяснить, что среди таких, как те же Лестрейнджы, Крейн, Нотт, да тот же Снейп и он сам, затесались такие недомерки? У тех же Предателей крови Уизли мозгов и то поболее будет. Хотя, этим тоже подобная участь светит. Бенедикт прищурился, глядя на тех, кто скрывался за такой же маской, как и у него.
Видимо и в этот раз он слишком ушел в своим мысли, потому что очередное обращение старшего целителя чуть ли не застало врасплох. И если про Риту Скитер он был наслышан еще со школьных времен – попробуй о такой не знай, то о какой-то Пулицеровской премии слышал впервые. На бегу сделав в уме зарубку узнать, что это за премия такая, честно помчался выполнять указания уже с палочкой в руке. И стоило только отбежать на несколько десятков футов, как наткнулся на первых пострадавших. А потом понеслось, порталы исчезали с бешенной скоростью и когда в сумке оставалась всего пара-тройка Яксли наткнулся на нависшего над парочкой бессознательных школьников оборотня. В след за заклинанием невидимого хлыста в нелюдя полетели отбросившее последнего Эверте статум, закрепленный Петрификусом. Хотелось приложить эту тварь чем-то посерьезнее, вот только не то, что за Аваду, за Круциатус можно было не хило получить. Однако полностью сдержаться не получилось, и в лежащего на земле наемника была отправлена Сектумсемпра. Сам же Яксли, проверив подростков и оставшись довольным более менее, привел тех в сознание и, подхватив под руки, потащил не особо сопротивляющихся школьников в магазин сладостей, где уже было достаточно «посетителей».
Слезы и кровь, все как обычно, будем сжигать мосты. (с)
Сметвик откровенно прикрывал спину юного стажера, то и дело показывая Пожирателям русскую kuzkina mat и Высшую боевую Трасфигурацию. Нотт будет долго материться, опять костеря подчиненного на все лады за его художества. С-сс-су..Да с таким прицелом ты известный снайпер. Зашипев от боли в плече, которое слегка задело рикошетом от Секо, целитель как-то особенно яростно рубанул воздух палочкой и Пожиратель кулем свалился на пол, искусно изображая грязную кучку тряпок.
- Яксли, туда. Уводи детей туда! – На стажере висели гроздьями дети разных возрастов и разной степени испуга и чумазости – Уводи их, я прикрою. Верь мне.
Короткий взгляд глаза в глаза и на дне глаз парнишки он видит страх, отчаянный страх и нежелание принадлежать этим полоумным, их стороне. Я вытащу тебя, ребенок. Но сейчас тебе пора.
Нет, он лично явится в Аврорат и набьет морду Скримджеру и Робардсу за такую херовую работу. Только сначала выживет.
- ЯКСЛИ! Предатель! – Протего было выставлено на чистом автомате, отреагировали скорее мышцы. Это в аудиториях хорошо рассуждать о гуманизме, но первый зеленый луч живо напоминает, что обезьяном человек пробыл гораздо больше, чем хомо самиенсом. Включишь рефлексы – задержишься на войне, нет… Ну и веночек тебе на могилку, если останется, что хоронить. Захлопнув дверь за последним ребенком и стажером, Сметвик нехорошо улыбнулся, поднимая голову. Пятеро юнцов против тертого медведя. Бешеные шавки. Ну, посмотрим, чему Вас там Его змеемордость научила.
- Протего Хоррибилис! Сектусемпра! Инфлагранде! – Цепочка началась с высшего щита и закончилась струей пламени. Черные фигуры откровенно бросились врассыпную. Псы войны, блять. Дети недоделанные, аристократы хреновы.
- Иммобилус! – Двое есть. Звон стекла и удивленный Сметвик поворачивает голову. Пожиратель почти улыбается, а под ногами лежит разбитая колба. Химическая граната? Интересный факт…На этом сознание покидает колдомедика и он валится с ног. Слуха достигают только хлопки аппарации и громовой рявк
- Британский Аврорат! Стоять, именем закона! – все тонет в спасительной тьме.
— В этом и заключался план?! – за последние месяцы он слишком долго пробыл в Германии и Австрии и, отвыкнув от английского языка, не мог совладать в первые минуты с рычащими нотками, то и дело появляющимися в речи. Никлаус почти шипел, снизив голос до такой степени, чтобы его мог слышать только стоящий перед ним человек, и уже не пытался удерживать на губах привычно-вежливую улыбку. Его переполняла злость. — О, право, можно было обойтись и без убийства! Смерть, — он шумно выдохнул, а затем быстро вскинул руку в сторону, выставляя магический щит, и едва заметно поморщился, когда в волшебную преграду попало чье-то, отправленное больше наугад, заклинание, — невинных детей... Что это доказывает?!
Звериные, нечеловеческие глаза, сверкнувшие злым триумфом, были ему ответом. Оборотень, почти его ровесник, смотрел на Романова с нескрываемой насмешкой и облизывал губы, долго и с наслаждением вдыхая разгоряченный воздух битвы. Он был похож на опьяненного безумца, неспособного ответить хоть на один вопрос, и Никлаус скривился, чувствуя, как на смену гневу приходит опустошающее презрение к существу (о, нет, Ник не мог назвать его человеком!), чьи плечи он сжимал так сильно, не позволяя оборотню вновь выступить из темноты переулка, в который он сам его и затащил. Кайл, кажется, его звали именно так, приоткрыл рот, словно намереваясь что-то сказать, но новая вспышка заклинания и чей-то пронзительный крик заставили его глухо засмеяться, блеснув в полумраке чуть удлиненными, кривыми зубами.
— Догадайся, кретин! — выкрикнул оборотень, а затем оскалился и дернулся в попытке укусить руку, удерживающую его. — Смерть порождает хаос... Мой... Лорд... будет довол... — но договорить он не смог – лезвие кинжала перерезало ему горло, заливая мантию хлынувшей из раны кровью, и мужчина выплюнув темно-бордовый сгусток, медленно осел по стене дома, с булькающим звуком продолжая посмеиваться. И когда он наконец затих, Никлаус тихо чертыхнулся, делая несколько шагов назад.
— Тварью больше, тварью меньше, — прошептал маг и отстранено посмотрел на испачканный в чужой крови кинжал, а затем, присев на корточки, вытер лезвие об одежду оборотня. Не удержался и перерезал горло! Но слушать мерзкий голос больше не было сил. Жажда людской крови, а не приказ Лорда вела Кайла, его стаю и тех дурных мальчишек, сражающихся сейчас на площади, в бой. Никлаус сильно сомневался или же хотел продолжать верить, что Повелитель не был настолько глупцом, чтобы отдать приказ об уничтожение волшебной деревушки. Жители Хогсмида и школьники, зашедшие сюда ради развлечения и отдыха, не могли быть целью. Дети, старики, женщины... — Жалкий идиот, — Ник цокнул языком, и ловко достал из кармана чужой мантии палочку, и, сломав ее пополам, отбросил в сторону. — Ни чести, ни ума. И что, Мэрлин раздери, мне сейчас делать?
Но собственный уставший голос утонул в новых криках, доносившихся с площади, и мужчина, возведя глаза к небу, мысленно пообещал себе поймать хоть одного выжившего младого Пожирателя и устроить тому настоящую взбучку, дабы выбить всю дурь и полную безответственность из шальной головы. Будь его воля он бы высек каждого молодого идиота, творившегося сейчас вакханалию, но, увы. Не ему судить.
Романов поднялся на ноги быстро и, накинув капюшон на голову, незаметно выскочил из переулка, ловко пробираясь сквозь гущу битвы.
— Венсеро! — взмах палочкой, и человек, выскочивший словно из ниоткуда и попытавшийся напасть первым, упал на колени, со стоном обхватывая голову. — Ивенсио! — и школьник, храбро бросившийся вперед, замер, испуганно выкрикнув и начав тереть ослепленные на время глаза. Дети! Они всего лишь дети, а убить ребенка он... он не мог.
В Хогсмиде царил хаос.
Крики раненных и до смерти перепуганных волшебников смешивались с воем оборотней и хохотом Пожирателей, казалось, потерявших себя в кровавом и пылающем аду. Романов направлял заклинания, стараясь в первую очередь оглушить, а не убить, и пару раз даже сумел схватить за шиворот ближайшего юнца-пожирателя, успев спасти его от зеленой вспышки, а затем, хорошенько встряхнув, отправить его в иную сторону. Маг просчитывал в голове все возможные исходы боя, и, заметив краем глаза первых колдомедиков, лишь усмехнулся, понимая, что скоро явятся и авроры.
Но вдруг.
— ЯКСЛИ! Предатель! — и это было подобно хлесткой пощечине.
Никлаус резко обернулся, пытаясь взглядом найти того, кто выкрикнул эти слова, и того, о ком они были. Мальчишка находился здесь и был, и к сожалению, и радости, по другую сторону баррикады. Ник заметил его мелькнувшую макушку, скрывшуюся в толпе, а затем и человека стоявшего рядом с ним. От суеты и едкого запаха гари и крови несколько кружилась голова, но не узнать в этом волшебнике Сметвика было невозможно. Никлаус знал его, не мог не знать, а еще он понимал, что колдомедик не мог не слышать этот выкрик.
— Британский Аврорат! Стоять, именем закона!
А затем эмоции взяли вверх.
Он оглушил его зельем, спрятанным в кармане мантии, и, крепко перехватив его поперек груди, аппарировал с места битвы. Он аппарировал еще несколько раз, меняя направление, дабы быть уверенным, что хвоста за ним не будет, и только тогда, когда перед глазами появились очертания знакомого подвала, Романов смог выдохнуть. Сметвик был бессознания, а точнее он просто спал. «И все-таки хорошая вещь, сестрица, твое зелье сна...»
— Прекрасный день и занимательный вечер, не правда ли? — ирония так и сочилась из голоса. — Вы, я, этот подвал, и все ради спасения грешной души одного мальчишки. Ах, сэр, знали бы вы, — Никлаус связал волшебника любимой веревкой, и даже наколдовал кресло, усадив колдомедика в него. — Примерно, — быстрый взгляд на наручные часы, — два часа, и мы с вами о многом поговорим. Не так ли?
Пришлось плеснуть себе виски. Этот дом в Корнуолле Никлаус приобрел еще года четыре назад: защищенный от любопытного взгляда магглов и не званных и не менее любопытных магов, дом вполне был неплох. Небольшой, в меру уютный, если пустые стены, малое количество мебели и крепкие, не продуваемые ветром окна с плотными шторами, можно назвать олицетворением комфорта. Пожалуй, единственное, что сглаживало впечатление, было уединение, которое царило здесь. Расположенный на краю графства, у самого океана, дом притягивал.
Терпкий вкус помог отвлечься, а метка перестала саднить. Значит, все уже закончилось, и авроры спасли Хогсмид. Предполагать, что Пожиратели могли победить было глупо: часть из них даже толком не могла верно произнести заклинание, а другая – увернуться. Теперь... А теперь стоило дождаться пробуждения дорогого гостя. Убивать его Никлаус не собирался, а вот узнать, много ли известно колдомедику было необходимо. Слишком удачный, отчасти, поворот событий. И грех не воспользоваться.
Он спустился вновь в подвал, проверяя пальцами пульс на шее Сметвика, и, задумчиво кивнув своим мыслям, принялся ждать. Отведенное на действие зелья время закончилось, на удивление, быстро, – Никлаус слишком сильно отдался самому себе, – и связанный мужчина, едва слышно застонав, пошевелился.
— С пробуждением, — с едва заметным немецким акцентом учтиво произнес Романов и прищурил глаза, внимательно разглядывая колдомедика, а затем тонко улыбнулся, наклоняя голову в бок. — Я бы предложил воды или виски, но предполагаю, что Вы откажитесь, однако от этого зелья сильно пересыхает рот.
Вы здесь » Don't Fear the Reaper » Лавка древностей » Слезы и кровь в Мунго обычны
[СЮЖЕТНАЯ ОЧЕРЕДНОСТЬ]
