Малек Харт - отец, оборотень, умер.
Гейбриэл Харт - дядя, оборотень, бывший альфа, умер.
Рэймонд Харт - старший брат, оборотень с альфа-геном, изгнанник Северной стаи.
Джордан Харт - двоюродный брат, альфа Северной стаи.
Дана Харт - двоюродная сестра, оборотень с альфа-геном.

I said, darling, I'm a free child.
My mama raised me in the wild.
My brother, he lies to me,
I know 'bout everything
It's modern slavery.
♫ xov - wild
Мысли. Чувства. Эмоции накалены до предела. Ее бросает в дрожь. Кассандра ловит на себе пристальный взгляд альфы, смело встречая его натиск, буквально кожей ощущая, как за ней внимательно, с любопытством наблюдают все присутствующие члены стаи. Они ждут развития происходящего, как зрители - хорошего спектакля. Она не отворачивается, не отвлекаясь ни на секунду, не разрывая зрительного контакта, словно ласка, придушившая свою жертву, вонзившая зубы в пульсирующую жизнью глотку и медленно вкушающая сладкое чувство удачной охоты. Ноздри нервно вздымаются, втягивая лесные ароматы, на молекулярном уровне сплетенные с резким запахом волчьей крови. Он режет чувствительный нос, пробивается в мозг, оседает в легких, заставляя девушку инстинктивно желать взвыть от тоски по собратьям и боли, причиненной неизвестными нападавшими каждому волку Северной стаи. Она уже знает, уже видит, что в схватке пострадал не только ее брат, но все женское естество сейчас настроено лишь на Даниэля, не смея расточаться на пустые переживания из-за того, что ей уже точно не изменить. Она еще вернется к этому. Ощутит всю горечь утраты, как и положено преданному члену стаи, но только не сейчас, не тогда, когда ей и без того слишком больно. Когда все закончится, она позволит себе сопереживать, когда брат будет дома, она сможет в полной мере предаться печали.
Девушка чуть прикрывает глаза, с отчаянным рвением продолжая сжимать в ладонях куртку вожака, будто бы она является нитью, за которую можно зацепиться, нитью, что выведет ее к старшему Лайтвуду и позволит рухнуть в его объятия, бить брата кулаками в грудь, реветь от испытанного ужаса в голос, но и смеяться, да так, чтобы облегчение, скрытое в этом смехе, было слышно всей округе. Она скажет ему, что ненавидит, что он полнейший идиот, но в глазах будут читаться совсем иные эмоции. А он, в свою очередь, обнимет ее, прижмет к груди, и хрипло усмехнется, признавшись, что тоже любит. Кассандру нервно трясет, не то от холода, не то от страха не испытать этих эмоций, и она тянет на себя Джордана, требуя ответа, ведь ей кажется, что секунды ожидания растягиваются в часы. Часы, что могут стоить ее брату жизни.
Откуда-то из-за спины выплывает силуэт Генри. Мужчина приближается, делая попытку потянуться к волчице и оторвать ее от Харта, но голос вожака вынуждает его остановиться за мгновение до принятия окончательного решения и невольно отступить, присоединяясь к Стивену и остальным. Судя по взгляду Стива, обращенному на Генри, он уже прекрасно понял, кому именно пришла в голову идея поставить блондинку в известность о происходящем, а потому оборотень получит хорошую взбучку еще до того, как эта информация дойдет до Джордана. Лайтвуд позволяет себе чуть расслабиться, видя, что ей никто не помешает получить ответы на мучительные вопросы.
Поляна медленно пустеет. Кассандра оглядывается по сторонам, провожая тоскливым взглядом волков и нервно покусывая нижнюю губу. Ее выдержка постепенно подходит к концу, а ждать ответа от Харта становится невыносимо трудно. Она едва сдерживает себя, чтобы не наброситься на него с новой дозой ядовитых вопросов, но к счастью, он подает голос раньше, вновь завладевая ее вниманием.
В его голосе чувствуется тревога и даже проскальзывают нотки непривычной заботы, чему она непременно уделила бы особенное внимание, отпустив парочку едких комментариев в любой другой день, но сейчас ее мало волновал тон, ее интересовало лишь содержание сказанных им слов, каждое из которых сейчас било ее больнее другого. Я не могу ответить на твой вопрос... Мир отчего-то заплясал вокруг девушки цветными кругами. Перед глазами замельтешили черные мошки и она выпустила путеводную нить из цепких пальцев, все еще до боли сжатых в смертельной силы хватке. И даже жив ли он... Она морщится, делая шаг назад, разрывая чересчур близкий контакт с человеком, на которого она надеялась, который просто обязан был быть ее спасением, а не убийцей. Внутри все обрывается и с глухим грохотом падает вниз, разбиваясь на острые осколки. Страх завладевает телом, а на глазах выступают первые слезы. Такой беспомощной, как в эти несколько секунд, пока Джордан пытался донести до нее суть вещей, Кассандра еще не ощущала себя никогда. Слабая, беззащитная и абсолютно бесполезная. Неизвестность пугала и тяготила, чудовищным грузом повисая на шее, мешая вздохнуть.
Вздогнув от неожиданности, когда Харт притягивает ее к себе, будто желая успокоить, какое-то время Лайтвуд просто стоит, тупо уставившись в одну точку в лесу, куда-то между деревьев в направлении только что скрывшихся в чаще оборотней. Она не чувствует ни тепла его тела ни благодарности за участие и тем более заботу, потому что в ее понимании он сделал слишком мало, чтобы заслужить ее доверие, о котором сейчас просит. Его слова, минуту назад заставившие кровь прилить к вискам и бешено пульсировать, вгоняя волчицу в чувство апатии, резко вырывают ее обратно в реальный мир, заставляя дрожать от ярости. Резким толчком в грудь девушка отстраняет от себя оборотня, пыхтя от злости и жестко смотря на него, как на полнейшего незнакомца.
- О каком гребаном доверии ты сейчас говоришь мне, Джордан?! - сверкая глазами и взмахнув сжатыми в кулаки пальцами, рычит девушка, начиная нервно расхаживать перед ним вперед-назад, не веря своим ушам, - ты ничерта не знаешь о том, что случилось!
Что бы он ни сказал и чего бы ни хотел добиться, но Харт выбрал неверную стратегию в общении с блондинкой. Возможно, кому-то бы показалось, что у него был шанс на мирный диалог, но это не будет правдой, ведь в эту секунду вожак, кем бы он ни был, являлся для девушки главным виновником произошедшего и ответственным лицом, козлом отпущения, на которого можно было вылить всю свою ненависть, злобу и накопившиеся обиды. Благо, и повод имелся, а потому она не ощущала сожаления, открыто заявляя ему столь жесткие вещи.
- Не знаешь ни где мой брат, ни что с ним! - продолжала кричать Лайтвуд, - и я должна просто доверить тебе его жизнь?!
Больше всего на свете Кассандра ненавидела, когда кто-то считал ее неспособной на что-то и не воспринимал всерьез. Джордан сейчас буквально в лицо сказал ей, что "в лесу маленьким девочкам делать нечего, это работа для взрослых мужчин", и пусть даже, он не имел в виду конкретно этого, Лайтвуд быстро додумала все сама, отчего ее отношение к ситуации лишь достигло опасного апогея.
- Что значит ВЫ будете прочесывать лес?! С чего ты вообще взял, что я позволю тебе после этого отослать меня домой?! Может быть ты и вожак для них, Харт, но речь сейчас идет о МОЕМ брате! И мне плевать на твои приказы!
Чуть ли не взрывая носками кроссовок почву, Лайтвуд крепко сжимает зубы, удерживая смачные ругательства при себе. Она никогда не думала, что кто-то может вызывать в ней столь сильные чувства и эмоции, пусть даже и негативные, а Харту, по сути, и делать фактически ничего не нужно было, чтобы этого добиться. Само осознание того, что Кассандра - его гамма, бившееся в голове каждую секунду, когда она находилась вблизи от волка, запускало необратимый процесс цепной реакции. Нужно было лишь кинуть спичку или позволить промелькнуть крошечной искре, как девушке сносило голову.
- Делай, что хочешь, а я должна найти Даниэля, - рыкнула волчица, минуя оборотня и скользя по его лицу мрачным взглядом, - чтобы помешать мне, тебе придется меня убить.
Не оборачиваясь, блондинка быстрым шагом двинулась вглубь леса, ориентируясь на стоящий в носу запах крови и собственное чутье. Кассандра понятия не имела откуда начинать поиски, но для нее сейчас было важно хотя бы просто не сидеть на месте, а делать что-то, иначе отчаяние и чувство вины целиком и полностью завладеют ее разумом, сожрав с потрохами любые попытки к оправданию своей немощности. По крайней мере одно она знала точно: сидеть взаперти и бездействовать, когда родному для нее человеку нужна помощь, девушка бы не смогла и не сможет, а потому и выбора особенного перед ней и не стояло. Разумеется, Джордан вправе попробовать ей помешать, но Кассандра находилась сейчас в том состоянии, когда была готова отстаивать свои убеждения даже в схватке. Стоит ли игра свеч?

Замешательство вызванное явлением черного монстра было недолгим. Буквально за пару секунд воздух вокруг наэлектризовался до невероятного уровня, так что у меня буквально начали искрить вставшие дыбом волосы. Что за?.. И всё это электричество разом обрушилось на моё тело, мириады электрических потоков пронзили меня выжигая всё внутри, заставляя органы хаотично сокращаться от боли, а содержимое живота и вовсе угрём извиваясь трижды изменило положение. Но дальше хуже, новая волна магии ударила не снаружи, а изнутри: словно каждую конечность, каждый мускул, да что там, каждый атом моего тела потянули в разные стороны, я ярко ощущал как сквозь каждую клеточку тела струится обжигающее пламя и уже готовился мысленно произнести финальное "Вот и всё" и обратиться в пепел от неожиданно обрушившейся мощи. Но, вопреки моей готовности принять смерть,  боль прекратилась, разбитое на тысячи осколков сознание скрепилось воедино и помимо прочей боли я смог наконец ощутить отвратительную хрипоту в горле от истерзанных до невероятия голосовых связок, которые в процессе экзекуции были предельно напряжены в истошном крике. Едва я пришёл в себя и попытался сконцентрироваться для ответной атаки, как новый магический снаряд впечатал меня затылком в стену. Уже осев наземь, сквозь искры в глазах и двоящуюся картинку мира я сумел разглядеть как второй поверженный волк медленно обратился в знакомый мне женский силуэт.
Единожды моргнув я непроизвольно совершил скачок во времени, охотников и волков уже не было, а моя одежда изрядно промокла в луже, в этой холодной подворотне. Должно быть я отключился... Я медленно поднялся держа руку на голове, словно боясь что она вот-вот отвалится или вовсе взорвётся, а ощущения были именно такие. Второй волк - Кара? Быть не может, она слишком молода для обращение вне полнолуния. Хватило шага в сторону пресловутого запасного входа и с губ срывается истошный стон, всё тело охватывает давящая боль, словно всё тело было покрыто синяками и кто-то "добродушно" пнул разом по каждому. С трудом отдышавшись, я сделал ещё пару шагов и заприметил жертву первого оборотня на том же самом месте. Её забрать они не посчитали нужным... Помогать ей я сейчас был не в состоянии (мне бы кто помог) так что я продолжил это весьма мучительное шествие. Наконец отворив запасной выход я сразу наткнулся на одного из более-менее доверенных своих работников.
- Адам... - сил хватило только на то, чтобы прохрипеть его имя.
- Босс? - изумлению парня не было придела, но впав в ступор он всё же подхватил меня и очень вовремя, ноги едва держали меня.
- Помоги дойти до лифта... - не смотря на удивление странному приказу, он всё же послушно его исполнил, - И будь любезен, скажи где Кара? Не может же и правда она быть тем волком!
- Я видел как она вышла прямо за вами, (Или может?) Вас обоих долго не было и я забеспокоился, решил пойти посмотреть, но тут вы вернулись в таком виде и...
- Спасибо за беспокойство.  - я было попытался состроить доброжелательную улыбку, но тут же заныли скулы. Удивление от подтверждения того, что я считал бредовой галлюцинацией от полученных ран, даже слегка притупило боль во всём теле и с тем крайне сбило с толку.
- Босс? Мо-может позвать кого из целителей?
- Нет. Мне они не нужны, лучше пусть помогут девушке в переулке, её ранили, я слегка стянул раны, но этого недостаточно. - и прежде чем дверь лифта закрылась за мной, я успел бросить подчинённому, - И не смей никому говорить о моём состоянии. - он покорно кивнул. Нажав кнопку лифта и облокотившись на стенку лифта я томно закрыл глаза с мыслью "сколь же долго будет тащиться эта железка", но звук извещающий о прибытии на верхний этаж прозвучал почти моментально. Я опять отключился? Уже в привычку входит... Доковыляв до своей спальни я сразу ринулся к шкафу, а открыв его - к сейфу. Привычными движениями вскрыв стальное хранилище я достал из закромов небольшой футляр с шприцем внутри которого таилась черная, полупрозрачная жидкость. Можно подумать что хранить подобное в столь очевидном месте глупо и я бы согласился, если бы не десятки чар наложенных на сейф, защищающих его не то, что от незапланированного вскрытия, но и от возможности увидеть этот сейф в принципе. Поднеся иглу к вене я на мгновение замер, размышляя о том, стоит ли игра свеч. Я читал отчеты о экспериментах: из испытуемых выживало от силы 15%, в процессе они претерпевали чудовищную боль, от которой некоторые сами отгрызали себе язык - только бы побыстрее убить себя и не чувствовать более ничего, но это лишь подогревало интерес во мне и тягу к могуществу, которое можно было получить чуть шагнув за этот рубеж. Вопроса "а стоит ли рисковать ради Кары жизнью?" попросту не стояло, её забрали фактически у меня из под носа, а я обещал ей покровительство, защиту, а я всегда держу обещания и последнее пожалуй решающий фактор. Игла вошла в вену, а по ней сыворотка растеклась по организму. Первые симптомы проступают через 30-60 секунд, весь процесс длится от 10 до 15 минут. - в голове всплыли строки из отчетов, однако я успел насчитать лишь 15 секунд с ввода как меня "накрыло". Голову охватил адский жар и немыслимая тяжесть, словно мне залили в голову раскалённое железо, под этим "грузом" я рухнул на пол головой и звон от удара попросту взорвал ушные перепонки, я действительно оглох, в глазах стремительно мутнеет вплоть до наступления абсолютного мрака, частично отказывают лёгкие - дышать становится почти невозможно, а каждая удачная попытка вдохнуть охватывает лёгкие огнём, так что моментально жалеешь потребности в кислороде. Сознание мечется между желанием отключиться от боли или умереть, но ни того, ни другого не дано. Тело больше не слушается и та "лазейка" с отгрызанием себе языка уже кажется утопической мечтой. Все чувства пропадают, остаётся только одна боль, в которой я растворяюсь...
В этом забытьи я потерял счет времени. Разумеется я знал, что крайний срок обращения всего 15 минут, но по ощущениям... в кромешной тьме, где из чувств остаётся только абсолютная боль, всё длится бесконечно долго. Сейчас же, боль ушла, вся боль и та, что обрушилась от принятой сыворотки, и та что даровала мне необычная охотница, пришла слабость и голод, новый и незнакомый, хотя... мне прежде доводилось его утолять для клиентов и Мейз. С трудом поднявшись я худо-бедно добрёл до бара в зальной комнате, у меня всегда был запас донорской крови для моей ненасытной помощницы или для неожиданных гостей. Ну... с почином. Клыки выдвинулись сами собой и с лёгкостью пробили пакет, вместо уже знакомого солоноватого металлического вкуса я ощутил на языке неожиданно приятный вкус, словно моё новое естество было перестроено так, чтобы обманывать мозг и вкус новой "диеты" казался мне приятнее. И за этим пакетом последовал ещё один, и ещё, и ещё... И так я не заметил как осушил весь запас в холодильнике. Черт, а здесь же было порядка двадцати пакетов. Откинув пластиковый пакет я окинул комнату взглядом, покуда голод был утолён и силы стремительно наполняли моё тело я мог "протестировать" новые чувства и первое что бросилось в глаза (как бы комично не звучало) это зрение. При слабом освещении в ночное время я в деталях видел весь огромный зал, не смотря на мрачные тона различал каждый цвет, каждую деталь вокруг. Превосходная звукоизоляция не позволила услышать соседей снизу, но открытый балконный проём даровал тысячи различных звуков обострённому слуху. Сумасшествие. Я не единожды видел как "штормит" новообращенных вампиров и знаю все советы, которыми как правило осыпают их создатели. Закрываю глаза и выдохнув последнюю каплю кислорода из лёгких перестаю дышать, концентрируясь на каждом звуке в по отдельности. Вы когда нибудь пробовали из оперной симфонии вычленить одну виолончель? То ещё развлечение... Но тем не менее мне удаётся. Чтож... А теперь спасение принцессы из замка Баузера. Не смотря на моё обращение, заключенный с Карой пакт всё ещё был в силе, я ощущал эту связь, но совершенно не мог почувствовать её точное местоположение, словно она была всюду и нигде одновременно. Чертовщина какая-то! Разве что... Охотникам помогает маг. Значит пойдём другим путём. Вынув из пиджака телефон (удивительно, но он не пострадал в том безумии, что я прожил за последний час) я набрал заветный номер и стал дожидаться ответа. Сколь бы я не был хорош в этой игре, партия была явно в пользу противника, мне нужна пара козырей, и если один туз уже у меня на руках, второй придётся вынуть из рукава.
- Алло? - слегка раздражённый голос с той стороны знаменовал, что его обладатель был разбужен моим звонком.
- Здравствуй, Макс. Это Джек. Мне требуется твоя помощь, - монотонно произнёс я.
- М-мистер Напьер? - голос резко повысился и начал дрожать, от сонливости не осталось и следа, - Чем могу помочь?
- Ко мне в клуб заявились два охотника. Мужчина, рост примерно метр восемьдесят, атлетически слажен, голубые глаза, каштановые волосы, чудаковатая прическа с выбритыми висками и зачесом назад. Женщина, ростом на пол головы ниже мужчины, блондинка, тоже голубые глаза. Они забрали у меня кое-что ценное и мне бы хотелось "попросить" их вернуть это назад.
- Секунду, - простительная ложь, ему понадобилось в разы больше времени чтобы встать с кровати, добраться до компьютера, включить его и найти нужные мне сведения, - Да... Есть запись о двух венаторах отправленных недавно в Портленд, подходят под описание. Джек, ты же не...
- Где их искать? - разумеется я знал о чем он желает спросить, но у меня не было ни времени, ни желания разрушать или подкреплять его опасения.
- Им выделили жильё. Но... если ты говоришь, что они что-то забрали...
- Девушку, оборотня.
- Тогда они поведут её на одну из передовых баз, на них кучи разных зачарований, руны... - не смотря на щепетильность ситуации в его голосе слышалась едва ли не гордость за коллег по цеху.
- Мне из тебя всё клещами тащить нужно? - как либо скрывать раздражения я не хотел, уж кто-кто, а я знаю какие исчисления поступают ему на счет за помощь в противодействии его товарищам по ремеслу, так что мне было нужны были не дифирамбы этой парочке, а помощь в их поиске, - Нужен точный адрес и будь любезен расскажи как обойти эту "защиту".
- Да, для них выделен склад в порту, три уровня магической защиты. Первый - защита от нахождения и обнаружения, его обойти просто, достаточно знать где это место и магия на тебя не действует. Второй - руны подавляющие магию, они расположены по периметру снаружи, как правило четыре-шесть рун, скорее всего на возвышенностях, уничтожишь половину - сможешь войти. И третий - магический барьер...
- С ним я разберусь сам. Охрана?
- Нет, она там ни к чему. Никто из сверхъествественных и вовсе о этом месте знать не должен, не то чтобы пытаться его осадить.
- Хорошо, диктуй адрес.

* * *

Порт. Не смотря на то, что данная достопримечательность удостоилась быть увековеченной в названии города и что большая часть товаров продаваемых легально и нелегально в моём клубе хранится именно здесь, мне довольно редко доводилось бывать в столь дивном месте. И сейчас, увы, на любование видами нет места. Наводка Макса привела меня именно сюда, именно на портовом складе по его словам находится локальная база охотников отданная под нужды венаторов. Руны, так же упомянутые охотником-предателем уже были мной уничтожены, осталась последняя преграда. Никогда не понимал колдунов содействующих охотникам. Они ведь и нас горазды истребить... и истребят, если сумеют перебить вампиров и оборотней. Направив руки на входную дверь я сразу же ощущаю мощнейшие колебания с той стороны, сделай я пару опрометчивых шагов к логову охотников сейчас - меня бы размазало по асфальту, столь сильна была защита этого места. Даже удивительно, как руны подавляющие магию и это защитное заклинание не вошли в противодействие друг с другом.
- Ked Edar Viza, - уже с первых слов заклятья щит начал "выражать недовольство" искажая пространство вокруг словно кривая лупа, - Eldera Viz Okrif, - новое колебание прокатилось волной по защите очерчивая ровный круг охватывающий склад полностью, - Vashta Dek Riza! - защитный купол полностью вспыхнул, словно северное сияние и спустя пару секунд исчез, оставив на асфальте обожжённый обод. Что ж, будем надеяться, если кто из зевак и заметил это светопреставление, то не придал ему значения... Поскольку я не торопился на тот свет, я предпочел войти внутрь через запасной выход, ведущий в небольшое подсобное помещение. Не смотря на то, что не заметить творящееся снаружи охотники не могли, я всё же надеялся на небольшой элемент внезапности и выбранный путь мне его предоставил. Пара шагов внутри и на глаза тут же попадается электрощиток, взмах руки и его полностью срывает со стены, погружая весь склад во мрак. Чтобы видеть мне свет теперь не нужен, а вот им... В отдалении вспыхивают два фонарика, лучи которых устремляются в сторону моей текущей дислокации. Они здесь. Или они, или два других охотника решивших облюбовать данный склад... Вот будет обидно, если это не те, кто мне нужен. Нырнув в другой проём я затаился, выжидая когда жертвы подойдут чуть ближе. Предыдущая встреча прошла не очень хорошо, так что в недооценивать их в этот раз я не собирался. "Если не можешь воздействовать на что-то напрямую, воздействуй иными путями. Ищи лазейки." - одно из наставлений деда всплыло в памяти, очень вовремя, мне как раз нужна была его сила. Мановением руки дверь поде меня слетает с петель и "примагничивается" к ладони, выступая своеобразным щитом, с которым я пру прямо на врагов. С той стороны слышится пара выстрелов прежде чем дверь из щита превращается в снаряд и отправляется прямо в противников. Благодаря бликам фонариков вижу, что они разделились чтобы увернуться, что крайне удобно для меня. В глаз попадает блик от стальной цепи. Идеально. Повинуясь моей воле, цепь подобно удаву извивается и в мгновение ока овивает девушку целиком, ещё взмах рукой и "добыча" тут же оказывается подле меня выступая куда более лучшим щитом, чем дверь.
- И снова здравствуйте, - в темноте вижу дуло пистолета её напарника, - Лучше не провоцируй меня, мне достаточно вильнуть пальцем и шея этой очаровашки затрещит в попытке развернуть голову на 180 градусов. - он бросил пистолет понимая суть угрозы, - Молодец. А теперь слушай меня внимательно: я бы предпочёл иное времяпрепровождение с цепями и связыванием, но наша предыдущая встреча оставила крайне неприятный осадок на душе, так что я не склонен к подобному... романтизму, - я вновь учуял то самое электричество в воздухе, после которого меня едва не расщепило на атомы, упреждая очередную попытку девушки колдовать я схватил её за плечо и с силой сдавил, - Даже не... - но я осёкся не закончив фразу, энергия таящаяся в ней уже текла по моим пальцам, переходя запястье и далее, не разрушая и испепеляя меня, а согревая и наполняя магической силой. Это... я делаю? Конечно же я. Не станет же она по доброй воле отдавать силу тому, кто её пленил, да и заклинаний я не слышал... На лице растянулась самодовольная улыбка. Ещё бы мне не улыбаться, я открыл новый аспект своей новой сущности, о котором не знают даже её создатели. Да и не могут знать. В их записях были лишь элементы внешнего наблюдения, некоторые заметки о противостоянии испытуемым, но не было так сказать "взгляда изнутри". Ещё бы! Гибриды сами по себе их ужасающая ошибка и в обязательном порядке уничтожались после небольших экспериментов, взятых проб и исследований, что естественно не располагало подопытных мышей делиться какой-либо информацией со своими мучителями и палачами. А между тем, я полностью восполнил свой магический запас и даже слегка превысил его.
- Ух, милая. Да в тебе таится чертовски огромная мощь. И ты решила похоронить её на службе этим фанатикам?  Прискорбно. - полушёпот обращенный к блондинке едва ли был слышен её напарнику стоящим где-то в пяти метрах от нас, но мне было что ему сказать, - Предлагаю сделку. Я люблю сделки. Бартер - один из флагманов цивилизации! Вы кое-что у меня забрали: девушка, русые волосы, голубые глаза, вздорный характер и вот такого роста, - я изобразил свободной рукой воображаемую планку принизив рост Кары примерно на голову, - Приведи её. Мы уйдём. И все останутся живы... - мановением пальца я чуть стянул цепь в районе груди заставив девушку с трудом дышать.

Назойливая вибрация мобильного телефона, лежащего под подушкой, вывела меня из сонного забытья, в котором я благополучно провалялась весь вечер. Сладко потянувшись, я перевернулась на спину, медленно пробуждаясь ото сна. Вторник оказался на редкость ленивым, весь день я только и делала, что спала, переписывалась в соцсетях с Марой и перебрасывалась насмешливыми испано-английскими репликами с Аурелией. Что касается Мейз и Джека, то они и вовсе не попадались мне на глаза сегодня. Можно было предположить, что у них очередное совместное дело, если бы я доподлинно не знала о том, что сегодня ответственность за «Лимб» легла на плечи Мэйси и она просто работает. А Джек…
Впрочем, обо всем по порядку.
Тот злосчастный пожар в «Лимбе» многое изменил и, наверное, я даже рада, что мне тогда пришло в голову взять с собой подругу и устроить самый настоящий дебош. Несмотря на незначительные неприятности, получила я всё же намного больше.
С Марой я стала практически неразлучна, так как талант Дженкс в поджигании барных стоек и вампиров все же был оценен по достоинству. Юная ведьма попала в подмастерья к самому Джеку Напьеру и теперь дня не могло пройти, чтобы моя лучшая подруга не проводила в пентхаусе пару часов, зубря какие-то заклинания или обсуждая что-то со своим учителем. За прошедший месяц в ее обучении произошел значительный прогресс, и Мара перестала поджигать всё подряд, лишь случайно взмахнув рукой. Надо ли пояснять, как безумно я ей горжусь? Вряд ли.
У меня же появился свой учитель, с которым, если честно, общий язык найти сложно даже спустя десятки часов, проведенных на тренировках по обучению рукопашному бою, неизменно заканчивавшимися тем, что я оказывалась на лопатках без всякой надежды на победу. Мэйси Куин, очаровательная мулатка и вампир по совместительству, а также личный помощник и ближайшая подруга Джека Напьера, прибыла буквально через пару дней после пожара, учиненного Марой. И, честно говоря, позднее я оценила благородство и заботу Джека, который дал ей остыть и не увидеть то, что осталось после нашей вечеринки, потому что тогда наказание едва ли ограничилось бы конфискацией кредитной карты. С первых минут я поняла, что вернулась истинная хозяйка «Лимба». Ни одна из пассий Напьера даже и помечтать не могла о том влиянии, что оказывала на него Мейз. Увидев помощницу Джека, я едва могла выделить ее из толпы  таких же страстных и горячих красавиц в вызывающих откровенных нарядах, но  она тут же расставила все точки над i, показав, что дерзкая «обложка книги» полностью соответствует ее содержанию. Забавно, но она оценила меня так же, как и я ее, тут же отнеся в категорию «очередная-подстилка-Джека». Разве что в этот раз ее сильно позабавил возраст пассии Напьера. Наша «любовь» разгоралась с каждым днем все сильнее, огонь колкостей с разных сторон баррикад не прекращался ни на минуту и, кто знает, чем бы это закончилось, если бы Джек настойчиво не попросил Мейз тренировать свою подопечную. Довольно быстро она раскусила меня, вытащив наружу все тайны и страхи. Меньше всего мне хотелось, чтобы о моем недавнем увлечении Напьером узнал кто-то еще, но события приняли неожиданный поворот. Она оценила мое смирение и то, что мне хватило гордости и силы воли стать ему верным другом, а я не могла не оставить без внимания, что Мейз ни словом никому не проговорилась об этом. Так на поле нашего боя воцарилось странное перемирие, изредка прерываемое ленивыми перестрелками взаимного сарказма.
Пожар в «Лимбе» стал той гранью, что разделила прежнюю и нынешнюю меня, а доверительный разговор с Джеком – замком, что окончательно закрыл эту дверь, где я хоть немного могла надеяться на взаимность своих чувств. Иногда все, что нужно, это просто увидеть человека с другой стороны, и мне представилась данная возможность. Я полностью осознала, как нелепо было думать о том, что капризная семнадцатилетняя девочка может привлечь внимание взрослого и мудрого мужчины. Не доросла – это мягко сказано. Жгучий стыд за все выходки, что я вытворяла ради привлечения его внимания еще долго мучил меня, но постепенно сошел на нет. Мое увлечение из нестерпимого желания обладания перешло в теплую и нежную дружескую привязанность, пролившуюся бальзамом на измученную душу. Сложно было представить, что  когда-нибудь я смогу спокойно наблюдать за тем, как Джека буквально окружают толпы поклонниц и даже искренне смеяться над этим. Утро в пентхаусе перестало быть таким тошнотворным, иногда я даже перебрасывалась шутливыми репликами с наиболее адекватными его возлюбленными, не забывая по-дружески подтрунивать над самим Напьером после их ухода. Нередко я часами могла расспрашивать Джека о его прошлой жизни, требуя как можно больше подробностей интересующего меня исторического периода, а бывали дни, когда мы просто молчали, наслаждаясь музыкой, звучащей из «Стенвея».
Мы стали настоящей семьей, в которой довольно часто происходили мелкие ссоры и перепалки, но они сразу же прекращались перед лицом опасности, и мы все были готовы защищать друг друга до последнего. Мара, Мейз, Джек… Ведьма, вампир и гибрид сумели стать для меня самыми родными на свете существами, чего не смогли сделать обычные люди. И мне казалось, что так будет всегда.
Мы потеряли Джека три дня назад. Точнее так шуточно я обрисовала это Мейз, которая едва не подавилась пакетом с кровью от смеха. Но и она замечала то, что наш общий друг совершенно выпал из реальности, едва замечая кого-то вокруг, будто бы решая некую проблему, о которой не решался сказать никому. Такое уже случалось с ним в период адаптации к способностям гибрида, он уходил от толпы, снова и снова испытывая себя на прочность, иногда пропуская вечеринки в «Лимбе». Но была одна маленькая деталь, которая не позволяла так просто отмахнуться от странной апатии Напьера. В ночном мраке пентхауса уже несколько дней не доносилось страстных стонов, а утро не было освещено красотой очередной роскошной нимфы. Джек исправно посещал «Лимб», но, по таинственной причине, перестал приводить домой подруг.
-Честно говоря, мне даже как-то не по себе, - с притворной серьезностью шепнула я Мэйси за завтраком, - Не могу заснуть и всё тут. Это уже стало как снотворное, без которого сон никак не идет. Хоть самой стони: «Даааа, Джеееек, о Боже, Джеееек….». Может пожаловаться ему на то, что он нарушил мой вечерний ритуал и теперь моя детская психика не может с этим справиться? – теперь мы уже обе хохотали в голос, вытирая набежавшие на глаза слезы. Посыпались тысячи версий от отказа «того самого» до влюбленности в таинственную незнакомку, и мы уже начали делать ставки, как взъерошенный и вновь одинокий Напьер вошел в столовую, прервав веселье одним своим видом. Переглянувшись с Мейз, я тихонько шмыгнула в коридор, дабы не навлечь на себя случайный гнев мага.
Этот вечер не стал исключением в новом странном увлечении Напьера оставаться дома. Через открытую дверь комнаты я услышала звуки рояля. Очередная меланхоличная мелодия. Да что не так с этим парнем? Поднявшись с кровати, я одернула просторную футболку и быстро собрала волосы в небрежный хвост, оставив несколько прядей у лица, что придавало мне умилительный домашний вид и отвлекало от полного отсутствия макияжа. Как уж есть, не на свидание иду, - бросив беглый взгляд в зеркало, я решительно прошла в сторону звучащей музыки.  Мельком взглянув на дисплей телефона, вижу, что время совсем не позднее и, значит, Джека еще можно спасти и отправить развлекаться в «Лимб». Осталось лишь узнать, в чем дело и успокоить его.
Однако бутылка виски, стакан и пепельница на лакированной поверхности рояля красноречиво намекнули мне о том, что никуда уходить мой друг сегодня не собирается. Обреченно вздохнув и натянув повыше розовые носочки, я на цыпочках приблизилась к Джеку и осторожно присела рядом, украдкой взглянув на него, полностью погруженного в игру на рояле. Джек не выглядел уставшим или обеспокоенным, скорее на его лице читалась глубокая задумчивость и…что-то такое, чему я не могла подобрать определения. Может быть, не так уж и не правы мы были с Мейз, когда решили, что дело здесь не в чем-то, а в ком-то другом. Я поднесла стакан с виски к губам и сделала глоток, вслушиваясь в мелодию и пытаясь разгадать, что же может терзать такого самовлюбленного эгоцентрика. Прикрыв глаза, тихо принимаюсь подпевать прекрасной музыке, едва замечая, что уже осушила стакан с янтарным напитком. Чарующие звуки стихли также внезапно, как и начались. Недовольно приоткрыв один глаз, я покосилась на Напьера, - Неужели настолько плохо пою? – легкий смех сорвался с моих губ, предательски выдав небольшое опьянение, вызванное виски. Я накрыла своей рукой ладонь мужчины и ободряюще ее сжала, - Может быть, уже расскажешь, что с тобой происходит? У нас множество версий, сделано ставок на сотни долларов, но, к сожалению, победителя определить пока не удалось. Версию с раком мы отмели сразу же, а вот несчастная влюбленность уверенно держится в лидерах, - я беззаботно подула на прядки волос, убирая их с глаз. И снова мелькнуло это незнакомое выражение лица, ставящее меня в тупик. Ох, уж эти мужчины. Все держат в себе, - Ты можешь мне довериться, Джек, так же как и Мейз. Я тоже твой друг.

Болезненно зелёный потолок с трещинами – все, что Джованни видел последние пару суток. Трещины выглядели как обескровленные вены на больной коже. С каждым днём ему становилось все хуже. Врачи не знали, как помочь. Вакцины, пускание крови, припарки, даже пиявки – ничего не помогало. В последние дни доктора в принципе перестали заботиться о Джованни, считав его живым мертвецом. В больнице были больные, которым реально была нужна помощь, стоило ли тратить время на обречённого моряка?
Примерно пару недель назад Джованни под руки привели сюда пара юнг. Вернувшись из путешествия в Индию, Джованни явно сдал. Сначала думали, что это реакция на острую еду или внезапная морская болезнь. Но прибыв в Венецию хворь ухудшилась. Судороги, температура, отсутствие аппетита, жар – Джо собрал весь букет симптомов.
Звезде Джованни Герра пришлось зайти. Юноша подавал большие надежды в морском деле.  Быстро схватывал нюансы, хорошо строил стратегии, в том числе и военные, делился ними с капитаном. Тот обещал представить Герра одному знакомому капитану из военного флота, порекомендовать, так сказать. Джо  уже фантазировал о военном будущем, даже представлял, как ему пойдёт форма. Достойное продолжение династии Герра, не смотря на то, что его отец разорился и омрачил славный род.
Джо будто чувствовал море и ветер. Под его руководством корабль с лёгкостью обходил рифы и устаивал против штормов. У юноши, бесспорно, был талант. Но кому Герра нужен сейчас, когда он беспомощно валяется на кушетке, с большим трудом дыша.  Ходили слухи, что несколько человек из команды тоже подхватили эту болезнь, но бедняги уже скончались. Герра держался, потому и надеялся на выздоровление. Его организм был гораздо сильнее. Закалённый физическими нагрузками, не страдавший от алкоголя и курева. Но, видимо, этого было не достаточно.
Последние дни он стал совсем плох. Бредил, не узнавал сестёр. Смотрел на них безумным взглядом, будто хотел что-то попросить, но не мог. Его тяжёлые вздохи раздавались на все крыло и надоедали больным. Он слышал их ворчание, но не мог ответить, хотя и хотелось сказать пару крепких.
Он чувствовал разочарование. В первую очередь в себе. Он не мог поверить, что умрёт, вот так, на грязной койке в полном безумии. Умрёт так рано, не успев так много. Ни влюбиться, ни жениться, не завести детей. Не спасти сестру и братьев, не сделать карьеру.  Это было так нечестно, так несправедливо! Неужели он заслужил смерти? Говорят, Господь забирает лучших к себе, но в данной ситуации это было сомнительным утешением. Он любил Господа, но не спешил с ним встретиться. От отчаяния становилось ещё хуже, температура росла, тошнило больше обычного.
Этой ночью Джованни осознал – это конец. И принять его оказалось проще, чем казалось. В какой-то степени ему надоело мучатся от болей, надоело так, что он всем сердцем желал, чтобы это прекратилось, пускай  и благодаря смерти.  Хотелось написать сестре, но Джо мог еле связать пару слов. Наверное, ей лучше не знать, пусть думает, что брат отправился в очередное путешествие, пускай и в один конец… Напоследок он решил прокрутить в голове все хорошие воспоминания, чтобы не было так горько уходить. Счастливое детство, первая поездка верхом; игры в солдатики; воскресные ужины. Юношество, обретение силы; осознание своей самостоятельности и ответственности за родных. И последние годы, путешествия; лёгкие интрижки; весёлые разговоры на корме; морской бриз; ночное небо; запах моря. Прохладный, свежий, немного колючий. Иногда от морского воздуха щипало в носу, а на языке был вкус соли. Его самый любимый вкус.
Осознание явно сделало принятие проще. Джованни будто стало легче, жар прошёл, лоб больше не горел. Наоборот, он чувствовал приятный холод на нем. Герра открыл глаза, медленно, так как это требовало сил. В мутном силуэте он узнал девушку. Красивую, точёную. Ему показалось, будто ее окружает ореол света. Он никогда не видел этой девушки раньше, а может просто не узнавал ее, как многих сейчас. Она держала свою целебную ладонь на его лбе, и ему так хотелось попросить девушку не убирать ее. Он еле улыбнулся уголками губ. Если это его последний мираж, то все не так уж и плохо. Перед концом он увидел красивую девушку, которая облегчила его страдания. Будто это была награда за мучения, последние видение, радовавшие глаз и тело моряка.

Indiesonics – Luxury Living
    Мне кажется, или я сделала плохо? Подлить совершенно незнакомой девушке, тем более, человеку, то, что расслабляет меня саму? Честно говоря, я не знаю как это скажется на более слабом организме, но как только я опрокинула в себя содержимое своего стакана, по телу прошлась знакомая томная расслабляющая волна. Напряжённые мышцы, в любую минуту, обычно, готовые к атаке, заметно расслабились, а я откинула голову назад, прикрывая глаза и полной грудью вдыхая дымный воздух пропитанного алкоголем и выкуренными сигаретами бара. Где-то секунд пять в ушах стоял шум смешавшихся в одночасье звуков чьих-то голосов, чужого смеха откуда-то сбоку и музыки, звучащей из колонок висящих где-то под потолком. Мир за один большой глоток стал ярче, чётче, красочнее и живее. Распахивая глаза и медленно возвращая голову в исходное положение, мне потребовалось несколько секунд, чтобы картинки перед глазами обрели резкость, затем перевожу взгляд на сидящую на соседнем стуле Джейн, которая буравила меня весьма заинтересованным взглядом. Ну вот, уже лучше, деточка. А то всё паника да паника в глазах. Мысленно хохочу и тихо прыскаю со смеху на её комплимент моему имени, затем тянусь к бутылке и не стесняясь пью уже из горла пару больших глотков виски, который, заметно обжигая, проносится по горлу и опускается в желудок, а эффект от выпитого - ощутимо бьёт в голову. Ну наконец-то. Меланхолично улыбаясь, я вновь ощущаю себя живой. В такие моменты проблемы отходят на задний план: внезапно живая дочь, которая спит с моим бывшим любовником, её отец, что хочет мою голову, проблемы в стае, мне разом становится плевать абсолютно на всё это, а на первый план выходит ряд идеально расставленных бутылок с виски, бурбоном, коньяком, вином, текилой, абсентом, ромом и ещё кучей всего-всего, что внезапно захотелось попробовать. В это время, как я пялилась голодным взглядом на бутылки на полочках напротив, от которых меня отделяла лишь барная стойка, мою внезапную партнёршу по бокалу заинтересовал бармен. Как я поняла, вкусы у нас разные, так что явно не подерёмся, в этом есть плюс.
    - Симпатичный, но для меня больно молодой, - заёрзав на стуле, привстаю и локтями опираюсь на стойку перед собой, затем фактически склоняюсь грудью к стойке не заботясь о том, что кому-то сзади видно какое на мне сегодня белье и какой узор на резинке чёрных чулок. Пытливые карие глаза высматривают многообразие бутылок, а я закусываю нижнюю губу борясь с выбором между ромом и текилой, больно хотелось попробовать и то, и другое, но что сначала не могла решить. - Это называется "опьянение", - хохочу и тут же машу бармену рукой, строя милую мордашку с просьбой подать мне вооон ту бутылочку с ромом, а лучше две, и моей подруге, которой я благоразумно умолчала о том, чем именно был активирован режим "опьянения", - Ты ей нравишься, дорогой, - подмигиваю заговорщически бармену, который принёс те самые заветные бутылки и, видимо, заметно смутился такому заявлению, хотя я более чем уверена, что ему на каждой смене попадается барышня, которая об этом твердит. Как только пальцы в весьма двусмысленном жесте обхватывают горлышко бутылки, отвинчиваю крышку и, поднося к губам, обхватываю ими верхушку горлышка, опрокидывая в себя алкогольное содержимое, тихо блаженно простонав. Мысленно благодарю Алисию за это зелье, которое даёт в полной мере почувствовать вкус к жизни, потому что, кажется, ром ещё никогда не был таким привлекательно дурманящим сознание, как сейчас.
    - Кажется, немного скучно в этом баре, не находишь? - вскидывая бровь, гляжу на Джейн с выражением лица, на котором прямо откровенно читалось, что я что-то задумала... что-то не очень нормальное. В предвкушении веселья, ловко забираюсь с ногами на стул, где встаю во весь рост, а затем перешагиваю прямиком на барную стойку, разворачиваясь на носках туфель лицом к посетителям бара.
    - Бармен, можно что-нибудь по-эротичнее? - закусываю нижнюю губу, опуская взгляд вниз и назад через плечо на ошарашенного бармена, который, кажется, был немного в шоке, но помедлив, выполнил мою просьбу переключив какую-то нудную композицию на "Ariana Grande – Dangerous Woman", не то чтобы я особо разбиралась в современной музыке. Отпив из бутылки ещё глоток рома, моё тело непроизвольно начинает жить отдельно от мозга и двигается в ритм музыки. Бутылку рома оставляю одиноко стоять на барной стойке, а руки скользят по телу, невзначай оглаживая бёдра и пальцами задирая кружево платья до самой кромки чулок, оголяя ноги. Под восторженный свист и выкрики "Давай, детка!", мои губы растягиваются в хищной улыбке, пальцы тянутся к застёжке платья на спине и медленно тянут её вниз. Плавно двинула плечами, чтобы ткань платья съехала с них, придерживаю его на груди и разворачиваюсь спиной к "публике". Всё также эротично под музыку двигая бёдрами и играя телом, оголяю часть спины, свободной рукой скользнув по бедру назад к своей заднице и подтягивая за собой платье вверх, демонстрируя обнажённую ягодицу с черным кружевным треугольником стринг. Резкий шлепок по ягодице, сопровождающийся моим довольным смешком, и я танцующим движением разворачиваюсь на носках к посетителям, что столпились уже около самой стойки. Бросаю весёлый игривый взгляд на Джейн, опускаю руки и подцепив платье пальцами позволяю тому соскользнуть к моим ногам, оставляя лишь в чёрном кружевном нижнем белье, таких же чулках и туфлях на высоких каблуках, опасно скользящих по отполированной поверхности стойки. Носком отправляя платье к своей новой знакомой, танцуя выскальзываю из туфель и нагибаюсь за стоящей на баре бутылкой рома. Когда чья-то грубая рука алчно скользит вдоль моей ноги, игриво шлёпаю мужчину по руке, встречаясь с его похотливыми пьяными глазами, поднимаю ногу пальцами касаясь его нижней губы и заставляя шире открыть рот, а затем сливаю из бутылки ром вдоль своей ноги от колена прямиком мужчине в рот, под одобрительный свист толпы.

Первый пост тут, обычно пишу чуть меньше х)
Разброс от 3,5 до 5к символов, в зависимости от того что и с кем.

Она любила дома с историей. Старые, дорогие, пропитанные временем, и - принадлежащие людям. Последнее, пожалуй, даже важнее всего остального. Хотя бы потому, что в человеческий дом, такие как она, не могут войти без приглашения, а врагов среди собственной расы у Норы столько же, сколь и союзников. Это налет паранойи, и навык осторожности, отработанный за десятки десятков лет. Это маленькая ступень защиты, среди многих других в её арсенале. Но там, куда без её ведома не ступит нога другого вампира, она чувствовала себя чуть комфортнее. Вдобавок, всегда была возможность перекуса хозяевами, в случае, если она была голодна, зла, или попросту не выходила в город, закрываясь в четырех стенах, чтобы подумать, как поступить в последующем, разыгрывая очередную партию, буквально или образно. Практично, удобно, продуманно.
Их установка проста. Люди воспринимают её в своем доме как должное. Они не путаются под ногами, и продолжают заниматься своими делами так, чтобы Нора их не видела. Они не задают вопросов, не заговаривают с ней без её разрешения, а на любые вопросы от любопытствующих, отвечают будто она их родственница или подруга детства. А после докладывают об этом ей, чтобы Элеонор уладила это тихо, или в свое удовольствие, зависит от настроения.
И эта семейная пара - не исключение. Она живет у них каждый раз, когда находится в этом городе, хотя уже давно имеет свою недвижимость. Но их дом - сочетание технологий и готической моды столетней давности. Кто-то сказал бы, что это ужасно уродливо, пафосно и донельзя несочитаемо. Но Нора вампир, идущий в ногу со временем, который плевать хотел на чужое мнение. Ей ли воротить нос от этого?
Единственным существом, нарушающим покой вампирши, которое Нора не трогала, была четырехлетняя дочь четы Андерсов - Терри. Её единственным внушением было не задавать вопросов о тете, что периодически гостит у них, и не рассказывать о ней кому бы то не было. Маленький монстр, как и все дети, не достигшие рубежа в 7 лет, была смесью запрета и отторжения для старшей Эрондейл. Они, еще не показавшие своей перспективности, были невинными, не раскрывшими потенциал и довольно забавными. Одно из проявлений Хаоса. Любопытные в той же мере, что и сама Элеонор.
И она слышит её топот задолго до того, как это создание вбегает в гостиную, где, закинув ногу на ногу, Нора наслаждается вкусом вина двадцатилетней выдержки, так безбожно испорченным ею, смешанным с кровью оной из горничных. Взгляд вампирши заранее падает туда, где, спустя миг, появляется девочка. В её руках белый листок с рисунком, а глаза горят восторженным самодовольством. Детским, не таким, как у самой Элеонор.
Но радостный крик заполняет комнату, в которой единственным шумом, прежде, был треск камина, не более. Маленький человечек показывает ей портрет, срисованный с вампирши. Оранжевые патлы, овал лица, пара черточек, и розовое платье - вся композиция. Лен пытается вспомнить себя в её возрасте, но не может. Не смотря на то, что она рожденный вампир, как и у большинства, память о первых годах жизни не задержалась в её разуме.
Она лишь улыбается, но вздыхает, прежде, чем сделать то, что делать не любит - использовать на ребенке внушение.
- О чем мы с тобой договаривались? Больше никогда не рисуй меня.
Взгляд девочки становится стеклянным на миг, а после она просто моргает, разом растеряв всю жизнерадостность. Рыжая вздыхает вновь.
- Хочешь мороженного? - ей кивают в ответ, с вновь вернувшейся детской восторженностью. - Иди, скажи, что тетя Нора разрешила. Давай, давай. Кыш отсюда. - в её голосе нет злости, а ребенок еще не умеет различать грубость от не грубости. Терри смеется и исчезает также быстро, как появилась здесь.
Но стук в дверь отвлекает вампиршу от того, чтобы вернуться к прежнему задумчиво-спокойному состоянию. Приподнятая бровь выдает в ней вспыхнувший интерес. Этот адрес её прибывания знали не многие, а встреч на сегодня она не назначала. В том, что пришли именно к ней, Элеонора не сомневалась. Это было еще одним внушением для хозяев - никаких гостей, пока она здесь.
- Я сама, - тон, резко контрастирующий с тем, что был до этого, по отношению к девочке. Прислуга покорно шарахается, скрываясь с глаз Эрондейл. Она провожает её, лишь после этого открывая дверь, с улыбкой хищника, замаскированную под доброжелательность.
- Надеюсь, ты не станешь держать меня на пороге до вечера?
Вампирша узнает её до того, как слышит. Тут же смягчаясь, и ощущая нечто, очень похожее на радость, отступая в сторону.
- Взаимно, - улыбка становится более искренней, но таит в себе удивление, и любопытное предвкушение чего-то, что может преподнести этот визит. Нора слышит биение сердца той, с которой знакома не первый день, по человеческим меркам, и с которой очень приятно сотрудничать. Люди редко могут похвастаться подобным заявлением от Элеоноры. Хотя, человек перед ней тоже далеко не так прост, как кажется. Но пульс выдает её, и Нора прикусывает губу, в ожидании.
- У меня появилась проблема. - вот оно, объяснение. Нора оглядывает девушку, убеждаясь, что та в порядке, по крайней мере физически. И ждет продолжения, не выражая особых эмоций. Эта фраза - нечто само собой разумеющееся, и вампирша ждет больше подробностей.
К черту вино. Лен достает два бокала, и бутылку виски из мини-бара.
- Ты нервничаешь? Что-то новенькое. - она не издевается, но не скрывает больше любопытства. В конце концов, Ремингтон - не кисельная барышня. Она была в чем-то схожа с самой Элеонорой, и значит, причина, которая привела её сюда, далека от простой. Тем интереснее.
Протягивая гостье бокал с янтарной жидкостью, Нора, наконец, выдает заинтересованность с предвкушением.
- Рассказывай.

-Его зовут Джон Блэквелл. И у него много врагов, так что, не советую расспрашивать о нем у каждого встречного, я не шучу. – предельно серьезно сказала девушка. Кайл напрягся – он определенно слышал это имя ранее, но не мог вспомнить, где именно. У мага была феноменальная память на лица людей, он даже называл это своим вторым даром, но вот на имена… с именами все было сложнее. Как бы то ни было,  в эту секунду юноша потерял статус сироты. Теперь у него был отец и  его отца звали Джоном Блэквеллом. Софисты считали, что предметы или явления начинали свое существование с того момента, как их называли. Ты произнес что-то, а значит, ты дал этому жизнь. Этот аспект античной философии магу совсем не нравился, но сейчас, в секунду, когда Мара произнесла имя его отца, он понял, что в этом есть какой-то смысл. Теперь его отец – не просто бестелесный призрак прошлого, теперь у него есть имя. Джон Блэквелл. Получается, что фамилия Кайла должна была быть «Блэквелл»? Ужас, совсем не звучит, «Льюис» - куда лучше. -  Я не успела поговорить с ним о тебе, Так что я не знаю твою историю, тебе будет лучше поговорить с ним самостоятельно. Но, его, меня, мою родную сестру, и нашего сводного брата ищут охотники-радикалы. И тебе... – Что? Кайл нахмурился, и не сразу понял, о чем повествует эта болезная. Поговорить с отцом? Зачем? Он отказался от него, он может даже не знает о существовании Кайла, зачем и о чем ему с ним разговаривать? Разве что… разве что о матери. Кайл пометил эту мысль маркером «отложить до востребования» и убрал в дальний, запылившийся ящик под названием «семья». Туда же отправится и информация о многочисленных братьях и сестрах – от этой мысли у Кайла заболела голова и он решил для себя, что с этим разбираться будет в последнюю очередь. Перспектива общения со стольким количеством людей, в ком течет та же кровь, что и в Маре… и, Боже, у нее есть родная сестра? Мара 2.0? Господь, за что ты так ненавидишь эту планету, что населяешь ее такими существами, да еще и в количестве двое большем, чем она способна выдержать? Кайл ничего не сказал. Он пытался сосредоточиться на том, чтобы разобрать весь этот груз свалившихся знаний по приходе домой, потому что сам не знал, как относиться к мысли о том, что он, оказывается, выходец из многодетной семьи.